В один из последних ясных теплых осенних деньков выехали мы на Ушаковку.
Лес еще сохранял на своих ветвях редкую желтую листву, и в воздухе стояла та горьковато-свежая прозрачность, то благодатное затишье, которое дарит нам природа накануне первых холодов.
Оставив машину на пригорке, спустились к реке. С собой у нас был недавно приобретенный мини-комод с множеством выдвижных ящичков, новоиспеченное хранилище мужниных крючков\перышек\катушечек и прочих рыболовных драгоценностей. А поскольку вид некрашеного фанерного ящика дома уже месяц не давал мне покоя, решено было его вывезти куда-нибудь в хорошо проветриваемое место и наконец покрасить.
Муж, взяв удочку, направился вниз по течению заниматься приятным делом, а я осталась на полянке заниматься делом полезным. Это дело периодически мне надоедало, и я спускалась тоже, понаблюдать. Там, за небольшой стремнинкой, выносящей всякий плавучий речной мусор, хариусовая молодь активно охотилась за фальшивыми мушками, которые вероломно подсовывал им человек. Их собратья постарше были, видимо, умнее и не попадались, поэтому садок сухой лежал на берегу. Но и клев был! Рыбы то и дело вылетали за мухой, пробивая водную поверхность.
Возвращаясь на поляну, в зарослях перезрелого шиповника наткнулась на двух бурундуков. Оба замерли, потом, не видя во мне опасности, принялись набивать ягоды за щеки. Супруг тихо так подошел, спрашивает: «Ты у шиповника что ешь? Мякоть? А они, смотри, мякоть выплевывают, а семечки жуют». Протягивает к бурундуку удочку. Ноль внимания. Машет у зверька перед носом - полное спокойствие. Обалдев от бурундучьей наглости, легонько постукивает его колечком по голове. Тот продолжает жевать шиповник! Оценили бесстрашие (или бесшабашность) бурундучьго племени, посмеялись, пошли дальше.
Можно, конечно, описывать семейную идиллию на берегу реки ясным осенним днем - и все хорошо, ровно, пасторально, может - приторно. Но…
Сидим, разговариваем. Вдруг со стороны реки, из-за наших спин, раздается звук. Не то шелест, не то рокот. Поворачиваемся и застываем. По воде, прямо напротив нас, кружит смерч, но не пыльный, а напитанный водой, прозрачный, радужно играющий, и капли, поднятые этой неизвестно откуда взявшейся силой на высоту метров двадцати, и издают этот странный звук. Вихрь, изгибаясь, кружил по реке, словно забавляясь, вбирал в себя воду, разбрасывал ее, запнулся об островок, обогнул его и, наконец, выбрался на берег. Ободрал с березки последние листья и желтыми искрами разбросал их высоко в небесной сини. Ушел бедокурить куда-то дальше, а мы остались стоять с ощущением, что видели чудо…
Вот, в общем-то, и все. А вот и комодик, из-за которого мы туда поехали. Очень даже ничего себе вещь. Еще трафареты - рыбьи силуэты на ящичках планируется нарисовать.